Нанесение татуировки перед зрителями, несимулированный секс, подвешивание на крюках и эякулирующий вертолет — подобное стало обычным делом в удивительных шоу самой горячей постановщицы Европы. Действительно ли ее последнее детище шокирует слишком сильно?
Громкие крики крайнего дискомфорта раздаются эхом вокруг бывшего склада на окраине немецкого города Шверин, знаменуя приближение шести женщин в черном к пределам своего болевого порога.
"Ох! — причитает одна из них, корчась на пластиковом стуле, — очень больно!"Австрийский хореограф Флорентина Хольцингер (Florentina Holzinger) известна тем, что работает с артистами, менее других чувствительными к боли: в программы ее шоу с участием одних только женщин регулярно входят шпагоглотатели, танцовщицы на пилоне, японские мастера бондажа (речь об эротическом искусстве связыванияшибар́и — прим. ИноСМИ) и трюки с подвешиванием за собранные в "конский хвост" волосы.
Однако на сей раз частью тела, подвергшейся мучительным ограничениям, стали голосовые связки. В разгаре репетиция первой оперы Хольцингер под названием "Санкта", и ее труппа пытается — по большей части безуспешно — взять самую высокую ноту "Кирие элейсон", первой молитвы традиционной католической мессы (в переводе — "Господи, помилуй").
Сегодня "Санкта" дебютирует в Вене, где станет центральным элементом пятинедельного фестиваля Wiener Festwochen. И хотя спектакль основан на одноактной опере немецкого композитора-экспрессиониста Пауля Хиндемита (Paul Hindemith) "Святая Сусанна" и задействует трех профессиональных оперных певцов и полноценный классический оркестр, также он имеет все те отличительные черты, что сделали Хольцингер моднейшим хореографом современного европейского театра и танца.
Теперь зрители знают, чего ожидать от аншлаговых шоу этой 38-летней дамы. В ее кордебалете всегда исключительно женщины, причем почти полностью раздетые (потому что "обнаженность чрезвычайно скучна"), а к концу выступления сцена становится скользкой от физиологических жидкостей. В ходе видеоинтервью Хольцингер говорит, что ее амбиции заключаются в хореографии не только самих тел, "но и их внутренней составляющей". Она объясняет: "Для меня хорошая танцевальная техника состоит не только в том, чтобы идеально выполнить тандю (одна из разновидностей движений в балете — прим. ИноСМИ), но и в том, чтобы суметь по команде помочиться".
В шоу "Танц", с которым она ворвалась на сцену в 2019 году, одну из исполнительниц подняли в воздух на воткнутых в кожу крюках для мяса. В спектакле "Божественная комедия" 2021 года, ее первой постановке на сцене авторитетного берлинского театра "Фольксбюне", одна артистка довела себя до взрывного оргазма, а другие создали живую картину с кровью и свежими экскрементами.
По сравнению с "Талантливой Офелией", которую в 2023-м театральные и танцевальные критики из Германии, Австрии и Швейцарии назвали постановкой года, все эти работы показались "цветочками". Это серия живых картин на тему воды и смерти в формате кастинг-шоу с прокалыванием женской щеки огромным рыболовным крючком, выполняющей ФГДС шпагоглотательницей, тату-сеансами для зрителей прямо по ходу представления, рожающей кучу окровавленных внутренностей актрисой-карлицей, и толпой танцоров, выпрыгивающих из подвешенного к потолку вертолета, который впоследствии извергает в расположенный внизу бассейн массу полупрозрачной слизи.
На февральском представлении, которое мне довелось посмотреть, Хольцингер и сама была в гуще событий без одежды: танцевала чечетку, ныряла в резервуары с водой, чтобы освободить иллюзионистов-"эскапистов", задирала ноги перед 800 зрителями, а во время выхода на поклон проскользила на животе по залитой грязью сцене. Выйдя на Площадь Розы Люксембург после двух с половиной часов беспрестанных брызг, я осознал, что многое осталось мне неясным, но превзойти себя Хольцингер явно уже не сможет.
И все же вот она, "Санкта". В оригинальной опере Хиндемита рассказывается история молодой монахини, которую возбуждает рассказанная одной из живущих в монастыре старух история, и она обнаженная подходит к алтарю и срывает с туловища Христа набедренную повязку. Затем следует встреча с большим пауком, заставляющая ее раскаяться в своем поступке и молить других монахинь замуровать ее живьем в стену. Само по себе исполнение "Святой Сусанны" заняло бы минут 25, но Хольцингер, попав в океан тем, связанных с безбрачием и похотью, остановиться уже не смогла. Результатом стало то, что она называет "нашей собственной версией мессы".
"Секс определенно является важной для нас темой, — говорит она. — Это опера о прорыве подавляемого женского либидо, в связи с чем мы решили оторваться". Когда я пришел на репетицию, некоторые детали оставались все еще неясны, а актерская труппа состояла из 17 танцовщиц, 24 хористок, хэви-метал-группы и фокусницы из Швеции. На сцене большинство артисток играют монахинь на роликовых коньках. Как и в предыдущих постановках Хольцингер, высокую и низкую культуру объединяет музыка, вдохновленная произведениями Баха, Рахманинова и Гуно, а также Коула Портера (Cole Porter) с альбомом "Blow, Gabriel, Blow".
Требования Хольцингер к художникам-декораторам и постановщикам просто головокружительны: в центре сцены располагается подвижный хаф-пайп (сооружение для экстремальных видов спорта — прим. ИноСМИ), а на заднем плане — скалодром с водопадом; с потолка свисает гигантский колокол с человеком вместо язычка; воздушную гимнастку поднимает робот-манипулятор; (крошечный) кусочек человеческой плоти вырезают и поджаривают на плите; имеет место полноценный, несимулированный половой акт между женщинами.
Дать зрителю понять, что девушки на роликах — монахини, непросто, учитывая нелюбовь Хольцингер к одежде. "Мы в этой сцене монахини? — спрашивает на репетиции одна артистка. — Мы голые?" Хольцингер, мчащаяся по сцене на роликовых коньках в флисовой куртке CookieMonster, отвечает: "Пятьдесят на пятьдесят". По словам режиссера, на следующей неделе им привезут кроп-топы, стилизованные под монашеские одеяния.
Во сколько именно все это обойдется, продюсеры не раскрывают. Но ввиду сложных технических требований и 12-13-недельного репетиционного периода (вдвое больше, чем у обычных опер), "Санкте" необходима значительная организационная поддержка. Государственный театр Мекленбурга в Шверине, где пройдет премьера, разделит бремя расходов с площадками, которые примут представление следующими: Венский фестиваль, государственная опера Штутгарта, берлинский Фольксбюне, Фламандская опера, амстердамский фестиваль "Юлиданс" и театр Роттердама.
"В Великобритании постановщики такого финансирования не получают, — говорит артистка американского кабаре Вероника Томпсон (Veronica Thompson) из Лондона и исполнительница трюков с подвешиванием за волосы. — А если бы получали, то были бы лишены права на неудачу. Стать странным и интересным в таком эпическом масштабе — настоящее удовольствие".
Вопрос о том, автоматически ли странное становится интересным, достаточно спорный. В последние годы на Хольцингер сыплются восторженные отзывы, приглашения на гастроли и предложения о финансировании, однако некоторые критики также жалуются на отсутствие какого-либо содержания за ширмой визуального шока. Хватит ли у нее сил разыграть настоящую драму, вопрошала в 2022 году газета Die Zeit, а не ограничиваться "изобилием трюков, призванных стать притчей во языцех"?
Хольцингер признает, что изначально в опере Хиндемита ее привлекло то, что может прозвучать тривиально или как минимум необычно. "Честно говоря, — говорит она, — мы очень обрадовались, когда обнаружили, что “Святая Сусанна” — единственная опера, которую можно найти на xHamster". Речь о порносайте.
Однако изучение шоу Хольцингер наводит на мысль об усилении ее интереса к церковным ритуалам. Она родилась в Вене в семье юриста и фармацевта и получила крещение в католической вере, но в молодости покинула лоно церкви, "чтобы избежать уплаты налога". Однако готовясь к постановке "Санкты", она снова начала посещать службы и открыла для себя их "чрезвычайно постмодернистскую" природу.
"Это постмодерн в том смысле, что католицизм опирается на ритуалы, о которых театралы могут только мечтать. По сути, месса есть передача иллюзий и описание преобразований: хлеб и вино превращаются в тело и кровь Христовы. И согласие на эти преобразования делает их реальными".
Вместо насмешек и критики церкви "Санкта" исследует родство консервативного института с, казалось бы, безбожными субкультурами БДСМ и сообществами извращенцев. Главная общая черта постановки Хольцингер и традиционной католической мессы — это вера в то, что радость и боль тесно связаны друг с другом, а страдание приносит искупление.
Если танцы на шесте, полеты на трапеции и живой секс могут заставить людей задуматься об этих параллелях, то они становятся законными драматическими инструментами, уверена Хольцингер. "Мы хотим склонить нашу аудиторию к размышлениям, — говорит она. — Развлечения — чрезвычайно хороший способ разбудить человеческие мозги".
Свежие комментарии